СМИ: С "Делом Оборонсервиса" не все так однозначно

Так называемое дело «Оборонсервиса», казалось бы, отработали в деталях все российские СМИ. Общественное мнение сформировано. Между тем, если взглянуть непредвзято на версию обвинения, возникают несколько простых вопросов, внятных ответов на которые до сих пор нет. А без них, без этих ответов, вся многомесячная «оборонная круговерть» вдруг становится обычным миражом.

Вопрос первый: Куда смотрели раньше?

Для того, чтобы на него ответить, следует вспомнить, что ОАО «Оборонсервис» создавалось указом российского президента от 15 сентября 2008 года, и деятельность его регулировалась постановлением правительства РФ от 22 ноября того же года. Создавалась компания для управления непрофильными активами Минобороны, включая продажу части из них.

Читатель, на голову которого СМИ уже обрушили лавину «разоблачений», возможно, удивится, но очень подробная информация, включающая годовые отчеты о работе «Оборонсервиса» за три года находится в открытом доступе на сайте компании (как, собственно, этого и требует закон об ОАО – государственные унитарные предприятия такую отчетность никогда бы не опубликовали).

Если проанализировать эти данные, то получается, что за три года компанией было реализовано военного имущества на 16 миллиардов рублей. Спрашивается, куда смотрели контролирующие органы в течение всех этих лет (да, кстати, и аудиторы, которые регулярно проверяли работу «Оборонсервиса»)? Не было годами вообще никаких претензий, и вдруг сразу появились – чуть ли не на 7 миллиардов (эта цифра наиболее часто фигурирует в различных газетных статьях, хотя как ее вычислили, не очень понятно). Откуда?

Вопрос второй: По какой цене уходили активы: по рыночной, выше или же ниже рынка?

Он логично вытекает из первого. Дмитрий Митяев, ранее возглавлявший юрслужбу ООО «Мира», осуществлявшей юридическое сопровождение ряда сделок «Оборонсервиса», утверждает, что цены на продаваемые здания и другие активы в среднем были на 30% выше рынка. Таким образом, продавцы подстраховывались от возможных претензий контролирующих и правоохранительных органов. Однако именно поэтому поиски покупателей обычно затягивались на длительный срок. Причем, перед каждой продажей проводилась сторонняя оценка стоимости имущества. К слову сказать, в 2012 году все сделки начали проводиться через Единую электронную торговую площадку, и в интернете стоимость лотов специально занизить под конкретного покупателя было невозможно.

При этом значительная часть имущества была в ветхом состоянии или обременена долгосрочными договорами аренды на невыгодных условиях (вот тут бы правоохранителям разобраться, кто и по какой причине их заключал) и так далее. Не случайно имущество 1900 военных городков так и не нашло своего покупателя, и сегодня их просто «спихнут» как неликвид на бюджеты российских муниципалитетов. Об этом заявил на недавних парламентских слушаниях новый начальник департамента имущественных отношений Минобороны Дмитрий Куракин.

Вопрос третий: Наказать невиновных, наградить непричастных?

Адвокаты обвиняемых утверждают, что если бы все подозрения по поводу «Оборонсервиса» подтвердились, то к суду надо было привлечь человек сорок, визировавших на разных стадиях документы. Чтобы провернуть аферу подобного масштаба, потребовалось бы коррумпировать два десятка гражданских и столько же военных (что организовать, да еще и долго сохранять в тайне очень непросто). Обвинение же (если мы говорим именно об «Оборонсервисе», а не о других уголовных делах по его «дочкам» и «внучкам») сосредотачивается исключительно на Евгении Васильевой. А, например, бывший замминистра обороны и член совета директоров «Оборонсервиса» Михаил Мокрецов, недавно стал вице-губернатором Петербурга, отвечающим за весь имущественный комплекс мегаполиса. Вот такая кадровая мозаика.

И конечно, все участники сделок по армейскому имуществу прекрасно понимали, что они – главная мишень противников тогдашнего главы Минобороны Анатолия Сердюкова и находятся под круглосуточным мониторингом военной контрразведки. Именно поэтому была применена рыночная схема с «агентскими», когда сумма отчислений продавцу имущества напрямую зависит от стоимости объекта. Чем большая стоимость продажи, тем выше гонорар за сделку, но и тем выше доходы государства. Именно так осуществляется покупка и продажа любой недвижимости, а риэлтор (посредник) берет на себя все риски и хлопоты по оформлению сделки. По злой иронии следствия именно «агентские» сегодня фигурируют как эпизод мошенничества. Любопытно, устоит ли трактовка СКР в суде?

Вопрос четвертый: К каким последствиям приведет дело «Оборонсервиса»?

Оставляя в стороне политические последствия (а немало политологов и экспертов, например, Александр Гольц, Михаил Тульский и другие говорят о том, что дело политически мотивировано и связано с борьбой кланов в российской верхушке), посмотрим, что получит от него российский бюджет. Понятно, что продажа предназначенных к реализации 8 тысяч объектов минобороны затянется теперь на неопределенный срок – после «добровольных возвратов» купленного коммерсанты будут от них шарахаться, как черт от ладана. Дураков наступать на грабли дважды нет.

Но гораздо важнее озвученные планы передачи значительной части активов самого «Оборонсервиса» другим ОАО с государственным участием – Уралвагонзаводу, Объединенной авиастроительной корпорации или кому-то еще. Речь, в частности, идет об авиаремонтных и танкоремонтных предприятиях, обслуживающих вооруженные силы. Сердюков, что бы о нем ни говорили, воевал с завышением цен на услуги оборонщиков. Теперь Минобороны может передать многомиллиардные контракты на обслуживание техники сторонним организациям. Остается только гадать, какие это откроет возможности для «освоения» бюджетных средств.

Хотя не исключено, что у Министерства припасен на этот случай сверхсекретный план. Ближайшее будущее это покажет.