Конституция, нефть и деньги: смогла ли Россия заработать на плебисците
Ужасы апреля-мая вроде бы позади: снимаются ограничения, восстанавливаются рынки. Даже прогнозы по снижению российского ВВП становятся все менее пугающими.
Предсказуемые результаты плебисцита по внесению изменений в Конституцию России совпали с позитивными изменениями на рынках: утром 2 июля нефть укрепилась на 2,28%, рубль – на 1,20%. Со стороны это может выглядеть как поддержка уставшим от турбулентности миром укрепления стабильности в России. Однако на деле все не так просто, но это хороший повод поговорить о финансовом положении нашей страны.
Возрождение Urals
По логике, очередное подтверждение незыблемости системы российской власти по логике должно было привести как раз к снижению цен на нефть. Ибо наша страна в лице все еще государственной «Роснефти» последовательно выступает за снижение ограничений добычи и откровенно скептически настроена по отношению к формулам новой ОПЕК+. Кроме того, к росту цен обычно ведет угроза снижения добычи – если вдруг прекратятся войны в Сирии и Ливии, блокада Ирана и Венесуэлы, нефть ощутимо подешевеет из-за избытка предложения. А Россия, напротив, подчеркивает, что ее скважины открыты для всех желающих, лишь бы платили.
Вообще, с российской нефтью творится что-то особенное. Никогда ранее сернистая Urals не была дороже, чем светлая Brent – теперь же, хоть наша смесь сама на биржу и не вышла, вместо дисконта уходит с премией. Это выглядит особенно невероятным в связи с тем, что недавнее изменение регламентов судового топлива в части выбросов серы, казалось, вообще поставило крест на рентабельности приволжских месторождений, но рынок рассудил по-своему.
Дело в том, что многие европейские нефтеперерабатывающие заводы, главным образом в восточной части ЕС, настроены именно на параметры сернистой Urals, и перестраиваться даже на более чистый продукт для них было бы слишком дорого. А Россия после подписания нового ОПЕК+ в рамках своей квоты постаралась сократить добычу именно на европейских месторождениях, дабы продолжать развитие североуральских и сибирских кластеров с их более чистой и, следовательно, дорогой нефтью. И Urals, недостатка в которой Европа не знала со времени запуска нефтепровода «Дружба», внезапно оказалась дефицитом. Причем, учитывая, насколько подешевел бензин в Европе, переработчики сейчас теряют порядка 3 долларов на каждом барреле Urals и, следовательно, ищут любую возможность замены российской нефти на другой сорт.
Правда, с 2019 года закупать сернистую нефть в России стали и США, сами себе запретившие приобретать схожую по свойствам венесуэльскую. А когда цены рухнули, запасливые китайцы, ранее обходившиеся сибирской нефтью, тоже обратили внимание на поволжско-уральскую.
За нефть платят, а взаймы не дают
Тем не менее особого профита от эффектного прыжка Urals через Brent российские нефтяные компании и бюджет пока что не получают: добыча сокращена сильнее, чем выросли цены. В июле, например, морской экспорт составит всего 770 тыс. баррелей в сутки – антирекорд с 20002 года. Конечно, если бы мы умели играть вдолгую, это была бы правильная стратегия, но, к сожалению, реальная экономическая идеология что при старой Конституции, что при новой нацелена на извлечение и фиксацию максимальной прибыли, желательно в стабильной валюте, здесь и сейчас. Как зло шутят финансируемые Западом оппозиционеры, «Мы хотя бы ввозим деньги в страну, а патриоты их вывозят». Доля правды здесь, увы, присутствует.
Провалом закончились попытки Минфина получить очередной зарубежный займ: из общего объема новых пятилетних облигаций федерального займа удалось получить заявки лишь на 40% – для сравнения, в 2019 году аналогичные бумаги ушли влет. Причина такого резкого охлаждения к нашим облигациям – начало расследования предполагаемых выплат России талибам, которое теоретически может привести к новому витку санкций.
И все же с момента достижения заложенной в бюджете России планки 42,4 доллара за баррель Urals государство снова начало получать нефтяные доходы в полном объеме. Спасти бюджет это уже не поможет из-за сокращения налоговых доходов и роста социальных выплат, но определенный вклад в посткризисную стабилизацию внесет. Особенно если не начнется анонсированная в том числе и президентом вторая волна заражений коронавирусом, а определенные предпосылки к этому есть: слишком резво народ сбросил с себя оковы перчаток и масок.
К сожалению, среди 206 принятых поправок в Конституцию нет ни одной, которая закрепляла бы не то что запрет коронавирусов, но хотя бы государственный суверенитет над недрами и их содержимым. Нет и хотя бы декларирования решимости создать самодостаточную экономику, не зависящую от спекулянтов на сырьевых биржах. Подобные предложения звучали, но были признаны не соответствующими задачам текущего момента.
* * *
А никакого волшебного воздействия плебисцита на нефтяные котировки не было и нет. Рынок отреагировал на сокращение запасов в США (самое существенное в 2020 году), а не на очередные ритуальные игры вокруг российского престола. Наше влияние на мир куда меньше, чем многим из нас хотелось бы.
