Алиса Фрейндлих и Олег Басилашвили не дали публике заснуть

На фестивале «Золотая маска» показали «Дядюшкин сон» Федора Достоевского в постановке Темура Чхеидзе. Спектакль санкт-петербургского БДТ с участием Алисы Фрейндлих и Олега Басилашвили -- один из главных фаворитов конкурса.

«Так нынче не играют», -- должно быть, вырвалось у каждого, кто смотрел во вторник «Дядюшкин сон». Причем сказано это могло быть с прямо противоположными интонациями. С насмешкой или раздражением – теми, кто ценит в театре новые формы, нетривиальные режиссерские концепции и созвучность нынешнему дню. И со вздохом сожаления – теми, кто на дух не переносит авангард и тоскует по старым добрым временам советского театра.

Спектакль Темура Чхеидзе сделан действительно нарочито старомодно, подробно и вдумчиво. «Дядюшкин сон» -- стопроцентно бенефисный спектакль. Имея на руках таких звезд, как Алиса Фрейндлих и Олег Басилашвили, любой другой режиссер мог бы сделать спектакль-бомбу, где публика каталась бы под стульями от смеха и сметала билеты по любой цене. Она и так, надо сказать, сметает. Зал Театра им. Моссовета, где проходил гастрольный показ, был забит до отказа, а партер был полон випов.

Но петербургский режиссер не склонен идти на поводу у партера и выполнять негласный социальный заказ на развлечение. Там, где сам Достоевский видел всего лишь «водевильчик», Темур Чхеидзе усмотрел настоящую драму. В его версии забавный анекдот о том, как предприимчивая мещанка Москалева пытается правдами и неправдами выдать свою дочь за слабеющего умом старика князя, оборачивается элегическим высказыванием о бренности человеческой жизни и эфемерности земного счастья.

Семейная лодка

Художник Эмиль Капелюш не стал изображать на сцене провинциальный быт города Мордасова. Вместо этого он завесил сцену голубыми шелковыми полотнищами, украсил какими-то диковинными музыкальными игрушками и накренил игровой помост, будто это палуба тонущего корабля. Его капитан, Марь Ванна Москалева, которую соседка справедливо сравнивает с Буонапартом, всеми силами пытается удержать свой дом на плаву, оградить честь семьи от покушений местных сплетниц, а еще лучше – уплыть поскорее из этого гнилого болота в свободные воды прекрасной Испании. Для этого ей и нужен богатый князь К. Она бы сама с радостью за него вышла, да постылый муж пышет здоровьем и не думает помирать. Вот и приходится сватать за него Зиночку, единственную дочь, влюбленную в бедного, умирающего от чахотки учителя.

Историю этой несчастной любви в инсценировках часто опускают, чтобы не портить чистоты жанра и не отвлекать зрителя от комической интриги. Но у Темура Чхеидзе она контрапунктом проходит через весь спектакль. Между эпизодами на сцене то и дело бесшумно, как вестник смерти, появляется женщина в черном (мать больного), и за смехотворными перипетиями истории с женитьбой начинает маячить какой-то другой сюжет, который в полной мере раскроется в финале, где каждого из героев ждет полный жизненный крах.

Правда, последняя сцена объяснения Зиночки со своим умирающим Васей сыграна с таким натужным мелодраматизмом, что чуткий зритель невольно скривится от фальши. Да и неторопливая, лишенная драйва манера повествования, честно говоря, навевает скуку.

Покорители сердец

Спасают спектакль, конечно, Алиса Фрейндлих и Олег Басилашвили. Появление этих народных любимцев в любом, даже антрепризном, спектакле неизменно вызывает у публики бурю восторга. Но в «Дядюшкином сне» им аплодируют не только за сам факт присутствия на сцене, но за работу, действительно достойную восхищения. Алиса Фрейндлих в роли властной и хищной Москалевой держит в кулаке не только домочадцев, но и весь зал, заставляя ловить каждое свое слово, и в награду рассыпает перед зрителями весь золотой запас своих неподражаемых интонаций.

Впрочем, если Алиса Бруновна показала блестяще сделанную, но все же не преподносящую сюрпризов работу, то Олег Басилашвили в образе слабоумного князя К. оказался весьма неожиданным. Поскольку в этой роли связной речи – кот наплакал, актер решает ее главным образом пластически и интонационно. Его блеющий и заикающийся маразматик-князь в полном соответствии с характеристикой Достоевского «весь как на шарнирах». Местами они проржавели и заедают, конечности порою отказываются слушаться хозяина. Но когда старик в порыве чувств делает предложение Зиночке и восклицает, что только теперь начинает жить, к нему на время возвращается прежняя уверенная широкая походка, в которой сразу же узнается покоритель женских сердец Басилашвили.

Да, так подробно и виртуозно нынче не играют. И если о работе Темура Чхеидзе можно спорить, то главным исполнителям «Золотые маски» обеспечены.