Страна варится в собственном художественном соку

Талантливых галеристов и кураторов в России больше, чем талантливых художников. Генеральный директор «Сотбис Россия» Михаил Каменский делится c Infox.ru своими наблюдениями о месте русского искусства на мировом арт-рынке.

-- Каковы Ваши прогнозы на русское искусство? Можно ли проследить тенденции?

-- Рынок русского искусства неоднороден по своему составу и качеству. До 2007 года наши соотечественники предпочитали покупать художников XIX - начала XX века. С 2008 года отмечен новый тренд: импрессионисты, европейский модернизм первой трети XX века, современное искусство. Это не значит, что русское искусство ушло в тень, просто наряду с ним русские покупатели стали активно интересоваться всем многообразием художественного наследия прошлого века. Акценты сместились. Интерьерное, декоративно привлекательное искусство русских авторов второго ряда сместилось в нижний ценовой диапазон, но качественные работы крупных русских мастеров конца XIX - первой половины XX века, которых очень мало на рынке, по-прежнему стоят сотни тысяч долларов.

В силу того, что музеи в течение 70 лет советской власти имели монополию на покупку, все лучшие вещи оказались на музейных стенах. Редкие работы крупных мастеров советского периода, оставшиеся в частных руках, выходя на рынок, привлекают наибольшее внимание, и стоят миллионы.

В особой моде искусство 30-х годов. Если на аукцион попадают важные работы крупнейших авторов того периода Александра Дейнеки, Юрия Пименова, Александра Самохвалова, то за них идёт упорный торг.

-- А Западу интересно русское классическое искусство конца XIX века?

-- Оно востребовано только русскими. Ни в одном западном музее нет системного собрания русского искусства, за исключением работ русского авангарда, да небольших собраний современного искусства. Поэтому имена русских академиков для западных коллекционеров ничего не значат. 99% покупателей русского искусства на аукционах -- наши соотечественники или русские эмигранты.

-- А Востоку, стремительно богатеющим китайцам, например?

-- На сегодняшний день китайские покупатели на русском рынке не играют, их интерес -- европейское искусство: и современное, и старое. Но я полагаю, что китайцы скоро возникнут и на рынке русского искусства потому, что воспитаны они на образцах русских и советских мастеров, и у них в подсознании именно русский реализм выполняет функцию эталона.

-- Что вы думаете о коммерческом потенциале современного русского искусства?

-- Рано или поздно оно будет востребовано так же, как, скажем китайское. Но на сегодняшний день у него нет серьёзного рынка и серьёзных покупателей. По сути, современное русское искусство продолжает вариться внутри самого себя. Попытки продвигать его на международной рыночной арене воспринимают со сдержанным интересом, но какого-то особого успеха, мировой моды, сопоставимой с модой на советское искусство конца 80-х годов, пока незаметно. Для провокации интереса нужны совместные усилия государства и художественного сообщества. Московская бьеннале, российский павильон на Венецианской бьеннале, премии Кандинского и ‘’Инновация’’ за лучшие произведения современного искусства -- очень важные, но недостаточные шаги в этом направлении. У меня возникло ощущение, что сегодня талантливых галеристов и кураторов в России больше, чем талантливых художников. Из-за этой диспропорции усилия последних лет и не дают ожидаемого результата. На общем фоне подражателей выделяются человек десять, но и они не востребованы ведущими мировыми собирателями и представляющими их интересы галеристами. Раз не востребованы, значит, делают что-то такое, что не позволяет считывать их художественный язык за пределами России. Получается, что это искусство либо вторично по сравнению с какими-то известными западными авторами, либо ограничено рамками культуры и этноса.

-- То есть у нас до сих пор не способны говорить на международном языке?

-- Международный язык -- понятие относительное. На самом деле, это определенное сочетание сюжетов, способов и средств передачи информации. В российской модели языка искусства явно какая-то недоработка.

-- А у Вас есть личные пристрастия в современном русском искусстве?

-- Из современных художников я бы выбрал Кошлякова, Мамышева-Монро, Осмоловского.... Во второй половине двадцатого -- Владимира Вейсберга, Дмитрия Краснопевцева, Эрика Булатова. Они приняты на Западе, но достойны гораздо более высокого уровня признания. Они недооценены, как в художественном, так и в рыночном смысле... Над всеми возвышается Илья Кабаков, но он, хоть и из России, настолько уже интегрирован в интернациональный контекст, что и воспринимается совсем по-другому.

-- Какие ожидания от 2011 года? Намёки на появление новых трендов?

-- Много надежд связано с развитием новых регионов – Китай и Гонконг, Индия, арабский Восток. Сформировавшиеся художественные бренды будут расти в цене, так как если уж художественные величины стали брендами, то жить они будут по законам инвестиционных активов. Инвесторы, формируя свои портфели, предпочитают устоявшиеся художественные величины. В большей степени это касается импрессионистов и модернистов, американского искусства 50–70-х годов прошлого века. Но и русского искусства это тоже касается, потому что русские, обладая огромными деньгами, всегда будут покупать и своё искусство тоже.