Дэнзел Вашингтон несет слово

В кино идет очень странный постапокалиптический боевик «Книга Илая». Дэнзел Вашингтон играет в нем сурового пророка, несущего разобщенному человечеству слово Господа.

Время от времени в прокате оказываются фильмы, которые до премьеры прикидываются не тем, что они есть на самом деле. Предыдущим таким примером была драма «Носители», тоже, кстати, про жизнь после конца света. Вообще тема навязчиво модная, но все же продолжающая вдохновлять талантливых режиссеров на очень даже неординарные работы. Реклама «Носителей» обещала что-то вроде кровавого трэша с зомби, зараженными очередным вирусом. На деле же братья Пастор занялись довольно беспощадным исследованием эгоистической человеческой натуры и инстинкта выживания.

Другие братья -- Аллен и Альберт Хьюзы, известные по изысканному триллеру «Из ада», тоже немного напустили туману. По трейлеру «Книга Илая» представлялась отмороженным боевиком про очередного супергероя и какую-то там мистическую книгу, которая работает как оружие. Книга между тем называется Библия.

Они, конечно, не обманули нас в том, что касается эффектного насилия и живописного бардака, воцарившегося по всему миру. Но вот зачем они его устроили, оказалось полной неожиданностью.

Илай (Дэнзел Вашингтон) -- суровый дядька, идущий на Запад. Вокруг -- руины и пустыни, апокалиптический пейзаж, тщательно разрабатываемый со времен «Безумного Макса». За спиной -- мачете. В рюкзаке -- скромные пожитки, пара пушек и книга. Книгу он читает каждый день. В очередном городке, куда он заходит запастись водой и подзарядить ipod, Илай сталкивается с местным царьком мистером Карнеги (Гэри Олдман), который держит власть при помощи банды головорезов -- как всегда, на мотоциклах -- и все ищет какую-то важную книгу. Поладить с Илаем они, конечно, не смогли, и дело логичным образом приходит к мясорубке.

Все более или менее предсказуемо. Сюжетные ходы почти все уже давно записаны. Но вот роль книги в этой истории оказывается совсем не той, что можно было ожидать. Суперсила, которую дает она, оказывается просто-напросто верой.

Такой радикальной религиозной твердости, ясности и прямолинейности в кино давно не наблюдалось. Причем Хьюзы и их герой не истеричные фанатики и, похоже, даже не миссионеры. Они показывают человека, который не считает себя святым праведником. Он лишь точно знает, что его ведет слово божие, знает, что он должен сделать. Ему не надо думать, рефлексировать, переживать. Илай спокоен, как пуля, точно пущенная в цель. Остановить такого человека невозможно, что наглядно продемонстрировано в фильме, не считаясь с жертвами.

Впрочем, в книгу, напомним, столь же истово верит и его главный враг -- мистер Карнеги, который считает, что с помощью Библии он сможет объединить и подчинить людей не одного городка, а всего мира, как уже было однажды. Получается, Хьюзов можно обвинить в том, что, по их мнению, книга амбивалентна и может служить как добру, так и злу -- к кому попадет. Из этого теологического казуса они выкручиваются с изяществом новых евангелистов, предлагая публике задуматься о разнице между «смотреть» и «видеть». То, что они увидели в книге, -- главная находка, ради которой стоило городить весь визионерский огород.

Пожалуй, «Книга Илая» чуть ли не первый боевик, который можно смело включать в программу воскресных школ. В этом фильме кокетливая ирония, комиксное кривлянье, заискивание перед публикой, которой нравятся такие вот скудно окрашенные и пыльные неовестерны -- это все как-то пробегает перед глазами автоматически. Картина была бы совершенно идеологически стройной, если бы Илая играл Мэл Гибсон, повзрослевший и прозревший безумный Макс, снявший с такой же истовой верой «Страсти Христовы». Но и Вашингтон хорош как никогда. То есть так же хорош, как в «Гневе», когда тоже какой-то тайный внутренний голос заставлял его спасать чужого ребенка ценой своей жизни. Здесь он делает даже больше. Открывает человечеству глаза на то, что у него лежит перед носом.