«Убийство Бабченко» как сеанс общественного психоанализа

Словом, с «убийством Бабченко» получился в итоге этакий тест «на вшивость» для российской публики.

Этакий ЕГЭ на реальное отношение к свободе слова (правда, государством, проводившим этот «единый экзамен», оказалась Украина, а не Россия). Ну что можно сказать? Публика этот экзамен по обыкновению с треском провалила.

Фактически людей как бы спросили – «можно ли убивать за слова, которые вам не нравятся?» И в ответ раздался многоголосый вой – «можно! Правильно! Так его! Собаке собачья смерть!» и т.д., в сотнях и тысячах вариаций.

Грустно, девушки. Теперь даже непонятно, как, к примеру, та же русская публика может осуждать тех же хохлов, скажем, за убийство Олеся Бузины. Там ведь ситуация практически зеркальная: очевидно, что для украинской националистически настроенной «общественности» Бузина был таким же «предателем», как и Бабченко – для публики русскоязычной по обе стороны ростовской границы. Бузина желал поражения Украины в АТО, Бабченко желал (и желает) поражения России в той же АТО. Российская публика, как мы убедились, уверена, что Бабченко за свои желания заслуживал смерти, потому что он «не патриот». Ну так и у украинцев в отношении Бузины ровно такие же проклятия. В чем разница?

Многие сейчас, я знаю, взбешены. Но не потому, что жалеют о своих словах, а оттого, что так дешево «повелись»; получилось, что СБУ-шники заставили их прежде времени «расчехлиться». Кстати, вот интересный психологический вопрос: отчего многие из тех, кто вчера публично радовался смерти Бабченко, сейчас ощущают себя выбитыми из колеи? Ведь это же точно не стыд и не сожаление - понятий о приличиях у этих людей нет (смешно говорить о приличиях с тем, для кого убийство отца двух детей, лично ничего ему плохого не сделавшего, повод для злорадства).

Тогда что же их тяготит? Думается, тут работает глубокий, почти подсознательный психологический механизм. Дело ведь в том, что мы, сапиенсы, потомки обезьян – по своей природе все-таки существа неконфликтные. Порой злобные – но не конфликтные. Состояние конфликта обычного сапиенса-обывателя тяготит, он (если только совсем не поехал крышей) конфликтов старается избегать.

А тут – такой прокол: на виду у всех порадовался смерти человека, а он, оказывается, вовсе не умер. Причем порадовался ведь ни за что (в глубине души это всякий понимает). Получилось, что обыватели массово показали свою агрессию – но не в отношении покойника, а в отношении вполне здорового и дееспособного мужчины.

Состояние весьма некомфортное. Недаром в интернетах так любят орать «А ты мне это в глаза скажи!» - именно потому, что идти на открытый конфликт обычным диванным зевакам БОЯЗНО.

Умом, конечно, все понимают, что Бабченко не опасен – он что, мстить будет? Да ну вы что, в самом деле… Доводы разума – хорошо, обыватель себя быстро «уговорит». Но осадочек все равно остается, ибо, как я уже говорил, тут механизмы более древние, «доразумные». «Не надо зря демонстрировать агрессию, ты же не хищник, тебе и навалять могут».

Несколько часов непонятного дискомфорта обеспечены, дорогие друзья. Причем, поскольку навыков рефлексии у 99% нет и в помине – большинство так и не поймет, из-за чего, собственно, так погано стало на душе после известия о том, что Бабченко, гадина, жив.

Конечно, Бабченко эти люди в итоге еще больше возненавидят. Но – уже с опаской… хотя и не понимая происхождения этой «опаски».