Как великий Суворов уфимских чиновников проучил. Не пора ли снова?

Великий генералиссимус Александр Васильевич Суворов был человек необычайных талантов, большой выдержки и великого ума. И, как любой умный человек, понимал простую истину: «хочешь сделать хорошо – сделай сам».

В 1774 году, во время подавления Крестьянского восстания под предводительством Емельяна Пугачева, случилось Александру Васильевичу отправиться в Уфу, бывшую тогда территорией Оренбургской губернии. О приезде еще не прославленного полководца, но уже влиятельного генерал-поручика воевода и комендант города знали заранее, а потому город привели в надлежащий вид.

Суворов, как говорится в записках тех времен, «объявив себя за адъютанта Суворова, в простой рогожной кибитке проехал не в собор, где его ожидали, а прямо на отведенную ему квартиру. Воевода и комендант, ожидая его еще часа два на берегу, завидели другую повозку. Во всей их форме и с немалым страхом подошли они к повозке, рапортуя о городе и кто они таковы. Но каково было их изумление, даже стыд, когда они узнали, что рапортовали не Суворову, а его денщику, который им и объявил, что Суворов со станции поехал часа за два и он уже должен быть теперь в городе!».

Градоначальники были вынуждены явиться на выделенную гостю квартиру и, так получилось, что не они великого Суворова встречали, а он их ждал с «приличным благородной особе извинением».

На этом злоключения местных чиновников не закончились. Суворов пробыл в Уфе пять дней и за это время успел совершить ночную вылазку с инспекцией конюшен драгунского полка. При всем этом, никто, включая ближайшее окружение Суворова не знал о внезапной проверке, за исключением часового конюшни, которому настрого воспретилось говорить о произошедшем. На следующий день полковой командир и офицеры получили строгий выговор за то, что лошади стоят без сена, в конюшнях холодно, а солдаты в столовых не получают положенного обеда. При этом никто, включая ближайшее окружение Суворова, не знал о внезапной проверке, за исключением часового конюшни, которому настрого воспретили говорить об инспекции. Свой долг часовой выполнил и за сдержанность был произведен Суворовым в капралы.