Тюрьма для «кощея»: Георгий Милляр чуть не сел по «нехорошей» статье

Главный исполнитель всех сказочных злодеев советского кино по совету режиссера женился на соседке, чтобы не загреметь за решетку.

От тюрьмы не зарекайся?

Какая сказка без зла, которое в конце концов побеждает добро? Никакая. В Союзе почти все киносказки снимал Александр Роу. А почти всех главных злодеев играл его любимчик Георгий Милляр. Царь Горох, Баба-Яга и Кощей Бессмертный в его исполнении, извините за каламбур, бессмертны.

Однако, говорят с некоторых пор за актером закрепилась слава любителя… мужчин. Одно время просто ходили слухи. Но однажды актера якобы застали в «неловком положении» вместе с одним лауреатом, который ходил в непререкаемых любимчиках у самого Сталина. Фаворита вождя народов НКВД тронуть не рискнули, а вот Милляра тут же задержали и кинули в камеру. В те времена за мужеложство на Колыму отправиться было легко.

Но, видимо, следователям пришел приказ сверху не раздувать скандал, в котором могло пострадать «доброе имя» сталинского любимчика. Продержав в тюрьме несколько томительных недель, Милляра отпустили. И это были «плохие» недели. О том, каково Милляру приходилось в общей камере с такой «позорной» статьей, он всю жизнь предпочитал помалкивать.

Режиссер и одновременно друг Александр Роу, напуганный перспективой потерять лучшего злодея для своих лент, буквально настоял на том, чтобы отъявленный бобыль Милляр, наконец, женился. Хотя бы для отвода глаз. И тем самым погасил весь пожар сплетен вокруг себя.

Часто бывавший у актера дома, Роу кивнул в сторону соседской двери, где, как он знал, жила 59-летняя вдова. 65-летний Милляр внял совету друга и пошел свататься. Сначала та не поняла предложения и сказала, что ей не нужны мужчины, на что жених произнёс широко растиражированную впоследствии фразу: «А я не мужчина, я - Баба-Яга».

Обиженный властью

Выбивающийся из формата советского актера Милляр почти никогда не приглашался на торжества и фестивали, даже если там награждали фильм с его участием. Никогда не претендовавший на «журавля в небе», он половину жизни прожил в густонаселенной коммуналке, а вторую половину – в маленькой «двушке» на окраине Москвы.

Ел ливерную колбасу с черствым хлебом, 30 лет носил одно пальто и каракулевую шапку-пирожок. И при этом абсолютно искренне считал, что его жизнь удалась. Правда, после смерти Роу пришлось совсем тяжело. Приглашений сниматься почти не стало, а уж значимых ролей не было вообще.

Тем не менее, его коллеги всегда отмечали, что даже в затянувшиеся «черные полосы» Милляр всегда старался выглядеть «бодрячком». Большинство актеров, оставшихся не у дел, рано или поздно сталкивались с другой бедой. Начинали дружить с «зеленым змием». И далеко не всем с этой «дружбой» удавалось завязать.

Милляр, как говорили, запойным пьяницей не был. Его никогда не видели «пополам», его ежедневное состояние было «чуть-чуть навеселе». Обманывая Роу, который тщетно пытался застать актера хотя бы раз трезвым, Милляр приходил на съемки с бидоном молока, внутри которого всегда стоял «пузырек».

Правда, вечное подпитие не мешало тому не только выдавать шикарные роли, но и переводить свои нетрезвые ситуации в «милляровские афоризмы» типа «Алкоголь – посредник, примиряющий человека с действительностью», «Одна утренняя рюмка нужнее двух вечерних», «Алкоголь – как бы «хлороформ», который временно обезболивает человеку соприкосновение с жизнью».

А обезболивать актеру было что. Всю жизнь проживший вне киношных праздников, наград и премий, своего «народного артиста» Милляр получил лишь на свой 85-летний юбилей. Словно извинение от властей за его прозябание в последние десятилетия.